Ver thik, her ek kom!
читать дальшеРазминку Катька худо-бедно пережила, но вот дальше дело пошло куда хуже. Андрей Юрьевич затеял учить студентов венскому вальсу. Показал «квадрат», а дальше принялся командовать:
- Из квадрата вы-ы-ы-ыходим! Пошли по трапеции! Носок не тянем, шагаем с пятки, и-и-и рраз, два, три, ррраз, два, три!
Какой носок, какая пятка, куда идти? Катька чувствовала себя цирковым слоном — зверем, в общем, неагрессивным и даже обучаемым, но не всему, ой, не всему...
Ритка спасала ситуацию, как могла. Стоически терпела наступания на ноги, не давала упасть.
После занятий вконец расстроенная и обессиленная Катька курила в ближайшем дворе. Самооценка не просто упала — рухнула куда-то в недра городской канализации, да так и валялась там, даже не силясь подняться. Риткина ладошка, поглаживающая по плечу — единственное, что примиряло с действительностью и вообще органической жизнью.
- Так тяжело, конечно. Из квадрата — сразу в пару. Ну ничего — я тебе помогу. Это не трудно, ты, главное, не напрягайся так — это всего лишь танец. Не кирпичи же таскаем, ну чего ты? - шептала Ритка на ухо. Дыхание ее, такое близкое, одурманивало и парализовало остатки мыслительной деятельности, но хоть успокаивало — уже хорошо.
- Да не могу я, Рит. Отродясь танцевать не умела, да и учиться, в общем, не собиралась.
- Ну и зря. Танец — это здорово. Красиво.
Я неспособная.
- Так не бывает. Ты просто не хочешь. А как захочешь — так и научишься. Сразу и без проблем. Надо просто больше смотреть на танцы. Вот какие тебе больше нравятся?
- Из народных? - Катька представила вдруг прыгающих вприсядку бородатых, не слишком трезвых мужиков. Красиво, ага. Ничего не скажешь...
- Вовсе необязательно. Танго, например. Красиво же?
- Не знаю. Наверное.
- А стриптиз?
- Что???
- Стриптиз, Кать.
- Ну, даже не знаю, что и сказать, наверное...
- Ты просто не видела хорошего исполнения, я почти уверена. Или вообще никакого не видела, а? Знаю одно шикарное место, надо бы сводить тебя туда.
- Ни за что!
- Почему? - искренне удивилась Ритка - На ханжу ты не тянешь — не тот типаж. Дай угадаю...
- Не надо! Ради бога — не надо. Ты-то угадаешь, а вот мне как потом?
Было не стыдно. Перед самой собой — стыдно, еще и страшно вдобавок, а перед ней, перед персональной Катькиной синеокой мукой — не стыдно. Скажи ей кто пару часов назад, что она вот так, не слишком изящным намеком даст ей понять — в рожу бы плюнула. Тому, кто сказал, разумеется. Но сил молчать не было, не осталось. И говорить тоже нельзя, и молчать — невыносимо. Да гори оно огнем.
- Ладно, хорошо. Только ответь мне на один вопрос — тебе не нравится красивое обнаженное женское тело, или сам танец?
- Т..ты...
Катька почувствовала, что краснеет. Рита держала ее за руку — теперь уже цепко, смотрела на Катьку своими невозможными синими глазами, стирая остатки воли и здравого смысла. И как быть?
- Я задаю слишком много трудных вопросов? Ты не хочешь отвечать? Только не придумывай, пожалуйста, удобоваримый для меня вариант ответа, ладно? Я, в общем, и так все поняла
- А я — нет.
- Я, на самом деле, тоже не уверена, что поняла именно все. Но...
Порыв ветра не дал договорить, додумать даже. Москву накрыл тропический ливень, какой только по осени бывает — резкий и внезапный, как атака вражеской бомбардировки. Вроде совсем недавно светило какое-никакое солнце, потом, наверное, заходили тучи, да кто ж на небо-то станет смотреть, во время такого разговора? Его хоть и не было толком, но...
Пальто и джинсы моментально намокли, стали неподъемными и перестали гнуться в коленях. Волосы прилипли к голове, а тут еще и ветер поднялся, что и дышать стало невозможно.
- Бежим!
Катька хотела было спросить — куда — да не решилась. Мокро, холодно, дышать больно от свихнувшейся стихии, да и какая, в общем, теперь разница — куда.
Ворвались в какую-то дверь, пробежали мимо сонной бабушки, охраняющей «вертушку» - ах, вот оно что. Общежитие. Ну да это, в общем, правильно.
Шли по стертым грязным ступеням — последний этаж, а лифтов в общежитии отродясь не было.
- А я так хотела в гости тебя пригласить. Даже, представь, повод все выдумывала, вымучивала так и эдак. А тут дождь, очень, надо сказать, кстати. Так что деваться тебе пока некуда. Пока не обсохнешь, по крайней мере.
- А соседи?
- А нет никого. Моя единственная соседка пытается выйти замуж, вот и живет в очередной раз где-то не здесь. В тестовом режиме, надо думать. Вот и пусть ее. Такая, знаешь, лафа после коммуналки в пятнадцать человек. Я ж отродясь одна в комнате не жила — у меня и семья огромная. Братья, сестры. Куда деваться — цыгане.
- Ого! Ты цыганка?
- Цыганка, ага. По дедушке, правда. Ой, гадать только не проси — надоело уже.
- В голову не пришло. А что, просят?
- Да постоянно.
Комната оказалась маленькой, с белыми стенами и двумя синими железными кроватями.
- Ого, какой раритет! - удивилась Катька — я такие только у бабушки в деревне видела!
- Ага, я тоже. Причем, в детстве еще — лет несколько назад уже и моя бабушка диваном обзавелась. А здесь, видишь, стоят. Да ты раздевайся пока, вон там, на кровати, халат лежит, синий — вот бери его, и в душ. Да стягивай штаны смелее! И брось прямо тут — я потом сушить повешу. А я пока кофе сварю. Я не великий, правда, мастер, но выйдет всяко лучше, чем вчерашнее, в буфете, помнишь?
- Его забудешь, пожалуй. И такой — да, трудно сварить. Я вот точно не смогу. Это какая-то особенная рецептура, ведомая лишь посвященным, не иначе.
- Не такой, а такое. Пока филологи ломают голову, какой род правильнее — простые смертные давно знают разницу. Хороший, правильно сваренный, и растворимое, из буфета.
- Мне вчера примерно такая же мысль в голову пришла
- Ага. Ну я ж цыганка, я же все про всех знаю! - замогильным голосом заухала Ритка, размахивая джезвой. - Страшно? Ну что ты, глупая, шучу я так, плоско, смеяться после слова «лопата». Да мойся уже иди. Полотенце возьми только, в шкафу, любое.
- Из квадрата вы-ы-ы-ыходим! Пошли по трапеции! Носок не тянем, шагаем с пятки, и-и-и рраз, два, три, ррраз, два, три!
Какой носок, какая пятка, куда идти? Катька чувствовала себя цирковым слоном — зверем, в общем, неагрессивным и даже обучаемым, но не всему, ой, не всему...
Ритка спасала ситуацию, как могла. Стоически терпела наступания на ноги, не давала упасть.
После занятий вконец расстроенная и обессиленная Катька курила в ближайшем дворе. Самооценка не просто упала — рухнула куда-то в недра городской канализации, да так и валялась там, даже не силясь подняться. Риткина ладошка, поглаживающая по плечу — единственное, что примиряло с действительностью и вообще органической жизнью.
- Так тяжело, конечно. Из квадрата — сразу в пару. Ну ничего — я тебе помогу. Это не трудно, ты, главное, не напрягайся так — это всего лишь танец. Не кирпичи же таскаем, ну чего ты? - шептала Ритка на ухо. Дыхание ее, такое близкое, одурманивало и парализовало остатки мыслительной деятельности, но хоть успокаивало — уже хорошо.
- Да не могу я, Рит. Отродясь танцевать не умела, да и учиться, в общем, не собиралась.
- Ну и зря. Танец — это здорово. Красиво.
Я неспособная.
- Так не бывает. Ты просто не хочешь. А как захочешь — так и научишься. Сразу и без проблем. Надо просто больше смотреть на танцы. Вот какие тебе больше нравятся?
- Из народных? - Катька представила вдруг прыгающих вприсядку бородатых, не слишком трезвых мужиков. Красиво, ага. Ничего не скажешь...
- Вовсе необязательно. Танго, например. Красиво же?
- Не знаю. Наверное.
- А стриптиз?
- Что???
- Стриптиз, Кать.
- Ну, даже не знаю, что и сказать, наверное...
- Ты просто не видела хорошего исполнения, я почти уверена. Или вообще никакого не видела, а? Знаю одно шикарное место, надо бы сводить тебя туда.
- Ни за что!
- Почему? - искренне удивилась Ритка - На ханжу ты не тянешь — не тот типаж. Дай угадаю...
- Не надо! Ради бога — не надо. Ты-то угадаешь, а вот мне как потом?
Было не стыдно. Перед самой собой — стыдно, еще и страшно вдобавок, а перед ней, перед персональной Катькиной синеокой мукой — не стыдно. Скажи ей кто пару часов назад, что она вот так, не слишком изящным намеком даст ей понять — в рожу бы плюнула. Тому, кто сказал, разумеется. Но сил молчать не было, не осталось. И говорить тоже нельзя, и молчать — невыносимо. Да гори оно огнем.
- Ладно, хорошо. Только ответь мне на один вопрос — тебе не нравится красивое обнаженное женское тело, или сам танец?
- Т..ты...
Катька почувствовала, что краснеет. Рита держала ее за руку — теперь уже цепко, смотрела на Катьку своими невозможными синими глазами, стирая остатки воли и здравого смысла. И как быть?
- Я задаю слишком много трудных вопросов? Ты не хочешь отвечать? Только не придумывай, пожалуйста, удобоваримый для меня вариант ответа, ладно? Я, в общем, и так все поняла
- А я — нет.
- Я, на самом деле, тоже не уверена, что поняла именно все. Но...
Порыв ветра не дал договорить, додумать даже. Москву накрыл тропический ливень, какой только по осени бывает — резкий и внезапный, как атака вражеской бомбардировки. Вроде совсем недавно светило какое-никакое солнце, потом, наверное, заходили тучи, да кто ж на небо-то станет смотреть, во время такого разговора? Его хоть и не было толком, но...
Пальто и джинсы моментально намокли, стали неподъемными и перестали гнуться в коленях. Волосы прилипли к голове, а тут еще и ветер поднялся, что и дышать стало невозможно.
- Бежим!
Катька хотела было спросить — куда — да не решилась. Мокро, холодно, дышать больно от свихнувшейся стихии, да и какая, в общем, теперь разница — куда.
Ворвались в какую-то дверь, пробежали мимо сонной бабушки, охраняющей «вертушку» - ах, вот оно что. Общежитие. Ну да это, в общем, правильно.
Шли по стертым грязным ступеням — последний этаж, а лифтов в общежитии отродясь не было.
- А я так хотела в гости тебя пригласить. Даже, представь, повод все выдумывала, вымучивала так и эдак. А тут дождь, очень, надо сказать, кстати. Так что деваться тебе пока некуда. Пока не обсохнешь, по крайней мере.
- А соседи?
- А нет никого. Моя единственная соседка пытается выйти замуж, вот и живет в очередной раз где-то не здесь. В тестовом режиме, надо думать. Вот и пусть ее. Такая, знаешь, лафа после коммуналки в пятнадцать человек. Я ж отродясь одна в комнате не жила — у меня и семья огромная. Братья, сестры. Куда деваться — цыгане.
- Ого! Ты цыганка?
- Цыганка, ага. По дедушке, правда. Ой, гадать только не проси — надоело уже.
- В голову не пришло. А что, просят?
- Да постоянно.
Комната оказалась маленькой, с белыми стенами и двумя синими железными кроватями.
- Ого, какой раритет! - удивилась Катька — я такие только у бабушки в деревне видела!
- Ага, я тоже. Причем, в детстве еще — лет несколько назад уже и моя бабушка диваном обзавелась. А здесь, видишь, стоят. Да ты раздевайся пока, вон там, на кровати, халат лежит, синий — вот бери его, и в душ. Да стягивай штаны смелее! И брось прямо тут — я потом сушить повешу. А я пока кофе сварю. Я не великий, правда, мастер, но выйдет всяко лучше, чем вчерашнее, в буфете, помнишь?
- Его забудешь, пожалуй. И такой — да, трудно сварить. Я вот точно не смогу. Это какая-то особенная рецептура, ведомая лишь посвященным, не иначе.
- Не такой, а такое. Пока филологи ломают голову, какой род правильнее — простые смертные давно знают разницу. Хороший, правильно сваренный, и растворимое, из буфета.
- Мне вчера примерно такая же мысль в голову пришла
- Ага. Ну я ж цыганка, я же все про всех знаю! - замогильным голосом заухала Ритка, размахивая джезвой. - Страшно? Ну что ты, глупая, шучу я так, плоско, смеяться после слова «лопата». Да мойся уже иди. Полотенце возьми только, в шкафу, любое.
-
-
11.06.2013 в 21:47-
-
11.06.2013 в 22:38-
-
11.06.2013 в 22:44-
-
11.06.2013 в 22:54-
-
12.06.2013 в 09:40